по сословному принципу, как будто священник отделен от мирянина настолько, что жизнь священника кажется принципиально иной.

.

Когда сам человек переоценивает священника, он возлагает на него какие-то особые упования и требует от него чего-то невыполнимого, потому что думает, что каждый священник свят уже только потому, что он священник. А это не так, потому что священник такой же человек и несет на себе те же немощи и искушения, что и любой христианин. Просто священнику дана возможность немного пройти вперед, проделать некий путь впереди тебя, и он может показать, как идти дальше, как брат помогает младшему брату. Мне бы хотелось, чтобы мои отношения с духовными чадами складывались не как у превознесенного на необыкновенную высоту священника и умаленных перед ним прихожан: что там священник не скажи – нужно безоговорочно выполнять, – а именно отношения братства.

Потому что и священнику часто бывает нужна поддержка, настоящая, братская поддержка от своих прихожан. Так как и священник претыкается, и в жизни священника бывают духовные кризисы и тупики, когда ему необходимо, чтобы за него молились и духовно поддерживали, чтобы прихожане немножко подталкивали его вперед. Бывает так, что батюшка попадает в состояние духовного кризиса, а обычно на нем – раз – и «повисли». Если тебя священник уже нести в этот момент на себе не может, говорят «ой, нет, нам такой не нужен, пойдем к другому». То есть, пока тебя несли на себе, тебя всё устраивало, а когда священник споткнулся от тяжести и упал, он оказывается никому не нужен, от него очень легко отвернуться. Мне кажется, это неправильно. Должна быть братская любовь. «Тяготы» должен нести не только священник своего прихода, но и приход тоже должен нести тяготы своего священника – в этом и заключается спасительная братская любовь.

Священник Алексий Уминский